По дороге к дому Амадея они с Бернардо тихо-мирно продолжали беседу, начатую в парке. Конечно, Аме привык ходить пешочком, ибо ходьба полезна для здоровья, но морозить человека как-то не хотелось.
-Я, скорее, реалист. И уход - это не предательство. Так что обвинять не в чем. - пожав плечами, сказал Аме, смотря на собеседника.
-Неужто вы мазохист, если для вас боль - приятное дополение? Скорее боль - неотъемлемая часть жизни. Для меня, по крайней мере...- задумчиво сказал он, пробормотав последнюю фразу себе под нос, явно задумываясь о чем-то ещё.
-А это очень давно было раной... - пояснил он, снова поправляя бинты. - Года два назад. Ну, как видите, жив пока. А сейчас за бинтами шрам. Не люблю выставлять его на показ, тем более, сейчас его лечу, чтобы был не столь заметен и не зудел так от каждой перемены ветра. - недовольно нахмурившись, Фейлон чуть осладил бинты.
Вскоре они подъехали к дому Фея. Он вышел и машины, и подождав Бернардо, направился ко входу в дом.
-Конечно я понимаю, выглядит не так впечатляюще, как все те дворцы и особняки, которыми центр Мадрида так и кишит, но зато здесь уютно. - Аме улыбнулся и открыв дверь, пропустил в помещение Бернардо, а затем зашел и сам. У входа скинув ботинки, он прошел чуть дальше в корридор.
-Может, сделать кофе? Что-то горячее... Что ты предпочитаешь? - осведомился он. Опять меня на кухню тянет. Ну да, люблю готовить. Кто меня этому учил? Ах да, мадам романтик...

-Большие дома вообще очень сложно сделать уютными. Но и в их этой неприветливости, мрачности есть что-то притягательное, таинственное. Для меня, по крайней мере... - задумчиво разглагольствовал Фейлон, копаясь в одном из настенных шкафчиков в кухне, ища черный чай среди многочисленных сортов чая. Продуктов, чаёв, приправ в кухне у него в кухне было хоть отбавляй. Найдя наконец искомое, он принялся заваривать чай. В кухне сразу появился чуть уловимый аромат. Такой, какой должен быть у хорошего черного чая.
-Спасибо. Хотя я так не считаю, до прекрасного мне ещё расти и расти. Хотя, может я слишком самокритичен, не знаю... - сказал он, глядя на картину, которая лежала на подоконнике и сохла (то есть сохла не картина, а краски^^). На ней били изображены бабочки. Фей рисовал её позавчерашней ночью, когда на него внезапно напало желание намалевать нечто яркое, красочное и жизнеутверждающее. Он соединил в этой картине несочетаемые, с первого взгляда, цвета. Поэтому она почучилась специффической, на любителя, но Аме она безумно нравилось. Что было редкостью, ибо обычно он был недоволен своими работами.
-Ну, как сказать... Художник - работа довольно непостоянная... Но можно сказать и так. - согласился он. О второй, то есть первой своей работе Аме не распространялся. О том, кем он работает, знали пожалуй лишь учитель и немногочисленные "коллеги" находящиеся в Мадриде. Заказчики же находились через того, кто стоит наверху и управляет этим всем безобразием. Через учителя, собственно...
-Я люблю рисовать бабочек. Я вообще люблю бабочек. За их красоту. И ненавижу за то, что их так легко убить и уничтожить эту мимолётную красоту, просто сжав бедное насекомое в кулаке. Хрупкие крылья, и являющиеся украшением, просто крошатся. Хотя некоторые насаживают тельца бабочек на иголки и гордо показывают гостям. - неизвестно с чего начал Амадей.
Заварив чай, он поставил две чашкис напитком на стол, и вопросительно посмотрел на Бернардо.
-Как ты относишься к смешивани чая с вишнёвым сиропом? - сам он это до жути любил. - Так... Как ты к шоколаду относишься? Или, может, приготовитьчто-то по существенней? - спросил он. Да, когда Фей попадал на кухню, горе тому, кто окажется вместе с ним там. Закормит до смерти!

-Как всё запутано в этом вопросе уюта. Для всех он разный, наверно поэтому. - хмыкнув задумчиво сказал Деймос, снова занимаясь раскопками в одном из шкафчиков, в поисках шоколада. Тот нашелся. Шоколада у Амадея было всегда предостаточно. причем самого хорошего и разного.
-Ох. не знаю, какой ты любишь... - с этими словами он достал из шкафчика стопку шоколадных плиток в красивых обёртках, штук эдак в пятнадцать, и положил всю эту прелесть на стол. - Так что выбирай сам.
Амадей тонко улыбнулся, заметив на устах Бернардо кровожадную улыбку.
-И вы что, пробовали разрушить красоту? - заинтересованно взглянув на него, Амадей сел за стол и намешав себе в чай вишнёвого сиропа, сделал первый глоток и на мгновение закрыл глаза, наслаждаясь вкусом.
-Самокритика хороша, но в умеренных размерах. Гоголь был самокритичен, и в итоге сжёг много своих творений. Я вот тоже так поступаю. Большую часть своих картин я выбросил. - мягко засмеявшись, припомнил Амадей. - Или сжёг. Может это, конечно, кощунство, но зато свободного пространства немного больше, а то шкафы пришлось бы ими забивать. А место в шкафах - для другого...
-Хм... - Амадей на время замолчал, покусывая ноготь. Дурная привычка, проявляющаяся тогда, когда он о чем то глубого задумывается. Сейчас он думал о том, чем бы ещё покормить гостя. Мания такая - людей кормить. - А как ты относишься к пирогам и тому подобным изделиям? А то я тут пёк на досуге, вчера то есть... Увлёкся, и один с этим не справлюсь...Не сьем, всмысле. Надеюсь на твою помощь. - Аме хитро взглянул на Бернардо и отпил из чашки.

-Красота имеет свойство быстро надоедать. Некоторая. - коротко и задумчиво сказал он, поднимая со стола плинку горького шоколада. С вишней. Амадей с ума сходил по этому вкусу. Развернув плитку, он аккуратно откусил от шоколадки кусочек и посасывая её (просто жевать шоколад он не любил, ибо вкус терялся) возвратил свой взгляд, до этого блуждавший по кухне, к Бернардо.
-Хотелось. И я уничтожал. - честно признался он. - Хотя, то что кажется красотой мне, может показатся тебе отвратительным и совершенно не красивым, ведь так? У меня весьма извращённые взгляды на мир. Даже в расчленённом патологоанатомом трупе есть своя прелесть. - замечтавшись о чем-то своем, говорил Деймос, видимо забыв, чо они пьют чай, а такие разговоры к чаю не очень-то уместны.
-Ох, извини, что-то меня не в то русло унесло... - извинился он, стуча по поверхности стола ногтями - Я не стану знаменитым. Но насчёт этого предложения подумаю, если у тебя есть место для этого моего хлама. - пренебрежительно, даже слишком, Амадей отзывался о своих картинах. Таким он был - ужасно самокритичным самоедом.
-Умею и люблю. Что положительно - это хорошо. - довольно сказал он, вставая со своего места и направляясь к плите. Духовка открылась с недовольным поскрипыванием. Хранить пироги в холодильнике - кощунство, а духовка почему-то отлично сохраняла и мягкость теста и вкус, и аромат.
-Апельсиновый. Первый опыт по готовке цитрусовых пирогов, на самом деле. - улыбнувшись сказал он и извлёк из духовки противень с угощением, поставив его на стол. - Так что не обижусь, если не рискнёшь это есть...

-Ну, я не знаю. Я не знаю, что может показаться мне красивым, а тебе - мерзким и отвратительным... - пожав плечами и брякнувшись обратно на стул, сказал Амадей. Он задумчиво посмотрел на шоколадку и откусил от неё сладко-горький кусочек, сново рассасывая и запивая чаем с вишней. Ммм...Красота то какая... - даже прикрыв глаза, блаженно улыбнулся он. Фей впервые за несколько дней ел вот так, нормально, сидя за столом и неспешно поглощая всякую вкуснятину. Обычно он перехватывал какие-то кусочки когда придётся, и бегал, бегал, бегал. А потом приходил домой, падал на кровать лицом вниз - и всё. Хотя, ему нравился такой образ жизни.
-Не влияют? Прекрасно, значит я могу говорить что захочу! - на губах Фея заиграла коварная ухмылочка. Фантазия у неё была извращённой до невозможности, что уж тут говорить.
-Вкусно? Это хорошо. Я рад, что тебе подравилось. - сам Амадей не торопился есть сие произведение искусства. - Эх, потолстею я от мучного... - весело прокамментировал он, ловно отрезая ножом кусочек пирога и откусывая от него. - И правда, не отрава... - прожевав, сделал вывод он.
-Может, пойдём в гостинную? Сидеть на кухне как-то неуютно... - на губах появилась странная полуулыбка. В голове Аме явно бродили какие-то извращённые мысли.